Сайт Василия Волги
Пятница, 29.03.2024, 12:59
| RSS
 
Главная Закулисье.Книга2.Глава2.
Меню сайта

Глава 2.

Против лома нет приема. Оранжевый переворот в Украине.

- Отношение к майдану? Знаешь, это как первый неудавшийся секс. Юноша встретился с опытной женщиной – благородный порыв, первая любовь. Но что-то не получилось, не сладилось. Она получила то, что хотела, а он … почувствовал себя обманутым. И ему даже не хочется об этом вспоминать. Обман … Обман.

Пожалуй, не смогу дать глубокой, кокой-то новой информации о том, что происходило. Все уже сто раз написано-переписано.

- Нашим читателям, думаю, может быть, интересно узнать не саму хронологию переворота, об этом, действительно, уже много написано, а то, чем именно ты занимался в то время, о чем думал, как воспринимал все происходящее?

- В 2004 году я делал для себя такой эксперимент, как участие в выборах в качестве кандидата в Президенты. Опыт получил уникальный, совершенно бесценный.

- Тогда давай договоримся так: сначала ты расскажешь о том, как ты бал кандидатом в Президенты, а потом – как пережил оранжевый переворот. Начнем с того, как ты решился поучаствовать в тех совершенно сумасшедших выборах?

- Начнем с того, что, когда принималось решение об участии, я и моя команда даже представить себе не могли, что выборы будут столь сумасшедшими и, в конце-концов, закончатся государственным переворотом.

Уже тогда у нас были интереснейшие мысли и идеи о том, как нам обустроить страну, и нам очень хотелось донести их до граждан, достучаться до их ума. Да, я понимаю, что не тот момент у нас не было медиаресурса, той площадки, какая есть сейчас для того, чтобы можно было свои мысли и идеи предлагать обществу и что-то пропагандировать. И тогда мы, руководство «Громадского контроля», собрались узким кругом и приняли решение, что мы – да, без денег – пойдем на выборы, хотя бы для того, чтобы использовать ту медиатрибуну, которая предоставляется кандидату в Президенты. И я целиком и полностью был поглощен той избирательной кампанией. Это была очень насыщенная, очень напряженная работа. Но опять-таки: если у тебя в руках нет сумасшедшего медиаресурса, когда за тобой не стоит крупный капитал, когда ты никогда не работал в исполнительной или в законодательной власти, а просто, как гражданин, идешь и высказываешь свою позицию, то … ну, словом, получилось то, что получилось.

Встреч было очень много. Я тогда, фактически, жил в самолете. Слава Богу, в соответствии с «Законом о выборах Президента», мне предоставлялись некоторые возможности, начиная с охраны и заканчивая некоторыми удобствами по передвижению по стране, то есть я всегда мог без проблем взять билеты на самолет, меня всегда принимали VIP-залы.

- Ты был с госохраной?

- Да. И это очень удобно. Например, между городами меня сопровождала милиция. У меня не было волнения в отношении того, что сторонники противоборствующих лагерей, а они очень часто высказывались против меня, устроят какие-нибудь провокации.

- С какими мыслями и идеями ты шел к избирателям на тех выборах?

- Наверное, самым главным для нас было то, что мы откровенно говорили избирателям: «Люди добрые, давайте попробуем посмотреть на выборы по-другому. Вот вы сейчас говорите, что тот кандидат в Президенты хороший, тот – плохой, на самом деле – все плохие: крупный капитал стоит как с одной стороны, так и с другой». Помню, тогда я говорил так: «Одни воры бьются с другими ворами за контроль над тем, что еще не разворовали».

Мы первыми тогда вышли к людям и сказали, это потом уже разные политические силы подхватили эту идею, что в стране достаточно своего украинского газа, чтобы полностью обеспечить им нужды населения, а потому тарифы нужно не поднимать, а уменьшать.

Мы вышли с революционным предложением по земельному вопросу. Мы критиковали земельную реформу, говорили, что она неконституционна, что ее нужно переделать так, чтобы каждые гражданин Украины в соответствии с Конституцией имел право на свои 1,4 гектара пахотных земель. Причем, такое право должны иметь не только сельские жители, но и городские. В соответствии с Конституцией Украины земля – это объект правособственности всего украинского народа. Более того, другая статья Конституции говорит, что не может быть разницы между людьми по месту проживания. Ведь, когда делили государственные предприятия, если идти по аналогии, то тогда приватизационные сертификаты получили все, и сельские жители тоже. И, непонятно, почему, когда стали делить землю, она досталась только семи миллионам человек, только сельским жителям?

- А как, по-твоему, можно изменить сложившееся положение?

- Мы предложили механизм, как сделать, чтобы, не забирая землю у тех, кому ее уже раздали, исправить существующую несправедливость. Здесь нам очень интересным представляется опыт Ливии, то, что придумал Каддафи. Там, когда уже землю раздали, поняли, что сделали это несправедливо. Каддафи решил этот вопрос так. В Ливии создан единый государственный земельный фонд, куда собственники земли вносят определенную ренту, а потом эти деньги распределяют между теми, кто землю не получил. И благодаря этому, там каждый безземельный ежегодно получает две тысячи долларов от Каддафи, как презент на Новый год. То есть земля в Ливии реально работает на всю страну.

Осенью 2004 года мы были полностью захвачены своей избирательной кампанией, и я не был интегрирован ни в один из избирательных штабов. Я включился в этот процесс лишь тогда, когда уже увидел переворот в том виде, в каком он был, когда уже прошел первый тур выборов.

Тем не менее, еще за несколько месяцев до первого тура я уже понял, к чему все двигается, увидел совершенно необоснованное, просто истерическое нагнетание страстей со стороны Ющенко, мощное американское вмешательство в пользу Ющенко …

- Давай поговорим об этом вмешательстве более подробно. Тема американского влияния на внутриполитическую жизнь в Украине, конечно же, требует тщательного анализа. Но если судить даже по открытым источникам информации, то и здесь можно встретить кое-что весьма любопытное. Вот, например, статья американской исследовательницы Хитер Коттин «Неформальные структуры в связке с ЦРУ», опубликованная в журнале «Covert Action Quarterly» («Тайные действия ежеквартально»), выходящим в США. Она привлекает внимание не только откровенным рассказом о многих подрывных операциях во многих странах, включая Россию и Украину. Автор на примере «неправительственных организаций», финансируемых Джоржем Соросом, которые, как известно, проявили невероятную активность во время оранжевого переворота в Украине, предельно четко определяет их основную цель – планетарную аферу по «легитимному перекачиванию национальных ресурсов отдельных государств в частные руки немногих избранных». Благотворительные фонды и институты, «мозговые центры» и неправительственные организации, созданные Соросом и его «соратниками», отмечает Хитер Коттин, «сданы в аренду на взаимовыгодных условиях американским спецслужбам». Это признает и сам конструктор модели соратник Сороса Альберт Вайнштейн: «Благодаря достигнутому взаимопониманию сегодня мы открыто занимаемся тем же, чем 25 лет назад вынуждено было тайно заниматься ЦРУ».

Василий, ты на тот момент возглавлял общественную организацию «Громадский контроль», и ты, так же, как и я, журналист, знаешь, как тогда американцы покупали практически все общественные организации, с тем, чтобы они тут же, не медля, становились на сторону Ющенко.

Один из моих друзей-журналистов рассказывал мне, что ты, может быть, единственный руководитель общественной организации, который отказался от американских денег и даже, говорят, без особой дипломатии сказал об этом американскому послу. Расскажи, как это было.

- Да, то была интересная встреча. Со мной захотели встретиться тогдашний Посол США в Украине Хербст и заместитель Госсекретаря США Пфайфер. И мы встретились в одном из ресторанов на улице Рогнединской. Кстати, если американцы вздумают опровергать факт такой встречи, - у меня есть свидетели.

Так вот на этой встрече без особой дипломатии мне было предложено следующее: «Громадский контроль» выходит на улицы и участвует в акциях в поддержку Ющенко, за это нам «открываются» гранты, и мы начинаем получать финансирование – очень широкое, очень большое.

- И при этом назывались конкретные суммы?

- Да. От одного до двух миллионов долларов в год. Причем, это только на содержание аппарата. Ведь «Громадский контроль» - одна из крупнейших общественных организаций Украины, представлена во всех районах Украины, и, естественно, финансирование предполагалось большое. Я тогда открыто от этого отказался и при этом сказал американцам: «Националистов, фашистов и всякую прочую заокеанскую марионеточную нечисть я поддерживать не буду». Произошел небольшой скандальчик, в результате – мы расстались, и на том все закончилось.

 - Как ты действовал дальше?

- Буквально на следующий день после этого предложения, от которого, как, наверное, считали американцы, нельзя отказаться, я собрал актив «Громадского контроля» и высказал свое мнение, что на самом деле происходят очень неправильные вещи и со стороны американцев и со стороны Ющенко и той команды, с которой он идет, и что я бы с большим  удовольствием поддержал Януковича.

Вскоре я встретился с Януковичем, он был тогда Премьер-министром, и сказал ему, что я православный, я славянин, и считаю, что будущее за православным славянским единением, не в воссоздании Советского Союза, а именно в духовной общности славянских народов.

Потом мы провели расширенный координационный совет. При этом присутствовали все руководители областных организаций «Громадского контроля». Ноя был серьезно поражен тем, что организация, которую я создал, которую я содержал, она уже была очень серьезно зазомбирована оранжевой пропагандой, и очень немногие руководители областных организаций меня поддержали. Представь себе, меня не поддержала даже Донецкая областная организация «Громадского контроля». Единственное, что мне удалось тогда – я настоял на том, что, если организация отказывается поддерживать Януковича, она не должна ввязываться в этот процесс вообще.

- И так оно и было?

- В основном, да. Хотя, был для меня один очень неприятный момент. Днепропетровская областная организация вышла с флагами «Громадского контроля» поддерживать Ющенко. Там руководитель областной организации очень хотела попасть в парламент, и она, вопреки принятому организацией решению, продемонстрировала поддержку всему тому, что происходило.

- Скажи, а Янукович не обиделся за то, что «Громадский контроль» не поддержал его?

- Не обиделся. Но, откровенно говоря, мне было перед ним очень неудобно. Тем более, что я обещал ему, что приду и сообщу, какое решение принял «Громадский контроль». Это был, наверное, мой самый тяжелый разговор с Виктором Федоровичем. Я к нему пришел, мы около часа проговорили, и я никак не мог решиться сказать ему: «Виктор Федорович, «Громадский контроль» вас поддерживать не будет». В конце-концов решился. Увидел, как у Януковича заиграли желваки. И мне даже показалось, что настал момент, когда он сорвется. Он сразу же этот разговор прекратил, говорит: «Ладно. Хорошо. Во всяком случае, спасибо за правду». Виктор Федорович поднялся – я тоже поднялся. Он провел меня к двери своего кабинета. Это было в кинотеатре «Зоряном». Мне было неудобно и тяжело: я хотел его поддержать… Он подал мне руку, обнял меня, мы поцеловались. Он сказал: «Ладно, Василий, жизнь долгая, Земля круглая, - мы еще встретимся, и еще будем работать вместе».

После этого разговора я приехал в офис «Громадского контроля», обматерил всех, кого только смог и поехал на встречу с Кинахом. Анатолий Кириллович после первого тура выборов был под очень большим ударом. Он рассчитывал взять минимум три-пять процентов, а получил – меньше одного. И если раньше он достаточно хорошо высказывался о Януковиче, то теперь я увидел перемену в настроении Анатолия Кирилловича. Вдруг он достаточно серьезно стал убеждать меня в том, что «мы должны поддержать Ющенко». Я говорю: «Анатолий Кириллович, ну, не можете вы, человек, который создает государственную машину, поддерживать того, кто подобного опыта не имеет». На что Анатолий Кириллович сказал, что у него есть информация о том, что со стороны Кучмы готовится силовой вариант, и он как гражданин не может поддерживать это. На самом же деле, пускай Анатолий Кириллович мена простит, но у меня сложилось впечатление, что у него была как раз противоположная информация. В его подтексте мне прочиталось: все уже куплено, за все заплачено, и государственная машина уже включилась на стороне Ющенко, и преодолеть это уже невозможно. И тогда, видимо, Анатолий Кириллович решил, что обухом плеть не перешибешь. И он мне предлагал присоединиться к нему и вывести людей на майдан.

Встретился тогда и с Морозом. К тому времени майдан уже гулял по полной программе. Александр Александрович выступил с инициативой собрать представителей всех политических партий, не участвующих в процессе ни на одной стороне. Я там присутствовал. И на той встрече еще и еще раз пытался убедить Александра Александровича не становиться ни на одну сторону. Как впоследствии оказалось, это было бы единственно правильное решение. Мороз тогда со мной не согласился.

- Чем ты занимался во время переворота – работал в офисе, сидел дома?

- В том-то и дело, что я не мог сидеть дома и спокойно смотреть на то, что творится. Я взял Библию и выделил там красным из Послания Апостола Петра: «Нет власти не от Бога установленной. Всякая власть от Бога, и противящийся власти – противиться Божьему установлению». Взял Конституцию, в которой ничего не говорится о так называемом «третьем туре», но в которой написано, что блокирование органов центральной исполнительной и законодательной власти является уголовным преступлением.

И вот с Библией и с Конституцией я ходил по майдану. Тогда меня меньше людей узнавало, чем сейчас, тем не менее, мое первое появление на майдане встретили так: «О, «Громадский контроль»! Волга пришел на майдан!» Я говорю: «Стоп! Давайте посмотрим. «Громадский контроль» не может поддерживать то, что противоречит Библии и Конституции». Я читал Библию, читал Конституцию. И если Библия еще как-то сдерживала тех людей, которые уже находились в таком характерном состоянии, то, как только я вытаскивал Конституцию… Короче, дважды меня спасали только ноги.

- Здесь я тебя не совсем понимаю. Я знаю тебя как человека способного на поступок – иногда совершенно неожиданный, иногда резкий. Но я никогда не замечал за тобой поступков иррациональных. Идти на оранжевый майдан и там пытаться в чем-то кого-то убедить…

- Не могу сказать о себе, что я – человек суперрациональный. В той ситуации я просто не мог сидеть дома и спокойно смотреть на тот хаос, который разыгрался на улицах Киева. Я прекрасно понимал, что не смогу повлиять на процесс. Тем не менее, ходил на майдан. Жена очень переживала по этому поводу, слегка скандалила. Но она согласилась с тем, что лучше я пойду туда и хотя бы что-то выскажу там и потом вернусь домой, чем просто буду сгорать дома.

- А юридический отдел «Громадского контроля» занимался тогда экспертизой происходящего?

- Да, конечно. Когда ЦИК объявило, что Янукович – Президент, наши юристы анализировали и пытались предугадать, как будут дальше действовать оппоненты. Мы поняли, что Янукович – Президент, мы верили, что победила именно эта линия – православная, славянская, украинская, в том смысле, что за Украину, а не за США. Мы этому радовались. Наши юристы пришли к выводу, что в правовом поле отыграть назад уже невозможно. Тогда мы и предположить не могли, как дальше будут действовать оранжевые. А они продемонстрировали, что ни перед Конституцией, ни перед законами не остановятся. Ты же знаешь, что происходило тогда вокруг Верховного Суда, который, в конечном итоге принял не правовое, а политическое решение, ведь, так называемый третий тур не предусмотрен ни Законом, ни Конституцией. Тогда же судьи просто боялись выйти из здания суда: многотысячная толпа, окружившая суд, требовала от них именно этого решения.

Я глубоко убежден: невозможно построить государство, отказавшись от законов и Конституции и от уважения к институтам государственной власти. Мое личное убеждение: все, что происходило на майдане, - это в высшей степени подготовленная и проведенная манипуляция сознанием.

- Некоторые мои знакомые, которые в то время как будто обезумели, и они дни и ночи проводили на майдане, агитируя и меня идти на майдан, уверяли, что там царил очень хороший дух…

- А почему там быть плохому духу? Люди могут ходить и плевать не все святое и при этом испытывать какой-то экстаз. В таком же порыве после революции 1917 года тогдашние революционеры уничтожали храмы, били иконы и от этого чувствовали нечто совершенно особое внутри. В 2004 году оранжевые вожди говорили людям: «То, что вы чувствуете внутри – это и есть свобода!» Это не свобода. Это как раз и есть направление порыва, который толкает людей на разрушения.

Еще на майдане на шару кормят, девушки отдаются в революционном порыве.

Когда думаю о майдане, мне всегда вспоминаются слова Геббельса о том, что грандиознейший успех будет иметь тот политик, который все проблемы своей страны сформулирует в десяти простейших лозунгах, и будет повторять их постоянно, несмотря на возражения интеллектуалов. Это ли не инструкция для оранжевого майдана, с его глупейшими, с точки зрения здравого смысла, лозунгами, типа – «Богатые поделятся с бедными».

- О манипулятивных технологиях, которые были применены на майдане, написано очень сильное, очень серьезное исследование. Это книга профессора Сергея Кара-Мурзы «Манипулирование сознанием». Всем, кто читает нашу книгу, рекомендую ее к изучению. Пожалуй, ничего нового добавить к ней не смогу.

Кстати, там, на майдане, я пережил один шоковый момент. Хожу я там с Библией и Конституцией, пытаюсь что-то объяснить людям, вдруг, слышу – выступает Тимошенко. Тогда она, находясь буквально в сумасшедшем, истерическом состоянии, кричит, что Донецкую и Луганскую область следует обнести колючей проволокой… Когда это было произнесено, я подумал: вот, наконец-то, настал тот момент, когда люди очнутся. Я дергаю их за руки и говорю: «Вы слышите, что говорится?.. Чему же вы аплодируете?.. Это же самоубийство!» А они смотрят на меня остеклевшими глазами и вспыхивают ненавистью. Именно тогда меня чуть не избили, и мне пришлось убегать. Вот тогда я понял, что все – говорить о том, что это чистый дух, который царит на майдане, уже не приходится. Дух майдана – это дух преисподней.

И после того случая у меня уже пропало желание ходить туда и пытаться что-то кому-то объяснять.

- Забегая немного вперед, скажи, как бы ты оценил оранжевых во власти? Знаю, что сразу же после переворота «Громадский контроль» активно собирал информацию о коррупции.

- Это был банальный грабеж. То есть они дорвались к креслам и, как мародеры, стали грабить страну. Погрязли в кумовстве и коррупции.

Все началось с того, что я получаю информацию об аресте одного оранжевого министра. Кстати, это произошло буквально через пару месяцев после прихода оранжевой команды к власти. И тут документируется самая крупная в истории Украины взятка – три с половиной миллиона долларов. Министра берут с поличным и сажают в следственный изолятор Службы Безопасности Украины. И он там сидит ровно шесть часов. За это время успевают доложить Ющенко, и тот под угрозой увольнения председателя СБУ требует выпустить его, а уголовное дело – уничтожить. Так все и сделали, а человека, который проводил эту операцию, уволили из органов госбезопасности. И это всего лишь один из эпизодов. Грабеж начался огромный и бессистемный. Тогда я встречался со многими высокопоставленными чиновниками. Не буду называть их фамилий, скажу только, что это были люди из числа тогдашнего руководства Кабинета министров. Мне было интересно, и я спрашивал: «Что же вы делаете? Вы что, не понимаете, что это грабеж?» И я понял все, что хотел, из ответа одного из наиболее ярких вождей майдана. Он мне сказал следующее: «Василий, ты думаешь, это мы берем, это мы ерунду делаем, - вот они, кучмисты, брали! А мы – так, чуть-чуть…» И вот тут до меня дошло. На самом деле, когда они готовили этот переворот, они взяли эти штампы, эти самые десять лозунгов майдана, они с такой силой убеждали в этом своих фанатов, что и сами в это поверили.

- Теперь, по прошествии времени, все мыслящие люди имеют возможность сравнивать – как было при Кучме и как при них, оранжевых.

- Должен тебе сказать, что я никогда не поддерживал так называемую «борьбу с Кучмой». Я-то знаю, что, когда он стал Президентом, падение ВВП составляло шестьдесят процентов. Это даже трудно осознать. Больше, чем наполовину сокращался промышленный потенциал Украины. Это все равно, что взять и уничтожить половину предприятий и посевных площадей Украины. Кучма взял экономику в том состоянии и постепенно-постепенно начал ее подымать, и, в конце-концов, он нашел эффективного премьер-министра, имя которого – Янукович. И Янукович в 2002-2004 годах делает двенадцать процентов роста ВВП. Как можно говорить, что при Кучме и Януковиче все тупо воровалось, когда из минус шестидесяти процентов за это время, достаточно небольшой исторический период, мы вышли на двенадцать процентов роста ВВП. Кстати, мы начисляем процент роста ВВП по отношению к предыдущему году. То есть, если в этом году – десять процентов роста, то эти десять процентов по отношению к тому, что выросло вообще. И если бы тогда не этот оранжевый бардак, мы бы за пять-семь лет вышли на европейский уровень. Как минимум, на уровень Испании.

Так вот оранжевые, дорвавшись к креслам, подумали: кучмисты брали много, мы же чуть-чуть возьмем. Но это их «чуть-чуть» оказалось в десятки раз больше, чем то, что происходило при власти предыдущей.

- Как ты думаешь, почему Ющенко не стал «склеивать» расколотую переворотом страну?

- Ответ на этот вопрос требует небольшого предисловия. Начну с того, что я законник. Кредо моей политической карьеры, если такова будет построена, – Закон, Государство, Конституция. И, исходя из этого, Виктора Ющенко я не считаю Президентом.

- А кто он для тебя?

- Самозванец. Политический рейдер, который, продавив правовое поле, захватил власть в стране. Вызывающее нарушение Закона началось с первой присяги в Верховной Раде – на Библии левой рукой.

- Это было, в общем-то, уголовное преступление.

- Будем называть вещи своими именами: оранжевые события – это был государственный переворот. И я все это время, вот уже больше двух лет, живу без Президента. Считаю, что Ющенко – это совершенно случайное трагическое явление, которое сейчас занимает пост Президента. История этому еще даст соответствующую оценку. И вот тогда, когда история будет давать такую оценку, хочу, чтобы мои дети могли сказать: «Папа, ты все-таки был прав!»

Теперь о том, почему Ющенко не стал «склеивать» страну. Думаю, потому, что он реально поверил в свое мессианство. Я смотрю на Ющенко, и он ассоциируется у меня с сумасшедшими римскими императорами, такими, как Нерон, Калигула. В свое время, изучая историю религий, я всегда задавался вопросом: как могли эти люди требовать к себе поклонения, как перед Богом? Я рассуждал так: вот я человек – я, извините меня, хожу в сортир, я кушаю, у меня бывает, болит спина от усталости. Ну, кто я такой? – Обычный человек. И мне не вкладывалось в голову, как может человек вообразить себя Богом? Правда заключается в том, что эти люди – Калигула, Нерон, Гитлер, Ющенко, - они на самом деле поверили в то, что они имеют какую-то сопричастность к чему-то сакральному, потустороннему. Очень яркий пример. Ющенко выступает в Шепетовке. На сцену ему подносят каравай. И он там же, на сцене, стал на колени, начал разламывать этот хлеб и раздавать людям. Как Иисус Христос. Еще ему осталось дать чашу после вечери со словами: «Пейте, сия есть кровь моя Нового завета, за вас и за многих проливаемая». Думаю, что в тот момент, когда он ставал на колени, разламывал и раздавал хлеб, он реально чувствовал, как через него шел поток торжественной энергии, и он уверовал, что именно он пришел спасти угнетенную страну.

В этом безумии и есть реальная причина того, почему Ющенко не стал проводить работу по объединению Украины. Он поверил в то, что он Бог. А Богу «склеивать» Украину не надо. Ющенко, видимо, решил, что он хлопнет в ладоши – и все! – Украина снова будет единой.

- Сегодня, когда возникает необходимость, ты встречаешься с Ющенко?

- Нет. Мне было бы очень сложно преодолеть брезгливость и подать ему руку. Из секретариата мне передают, что он очень болезненно реагирует на все мои выступления, говорит: «Волга, он же надо мной издевается». Ющенко не знает, что под его же началом работают люди, которые меня поддерживают.

- Теперь, наверное, вся страна извлекает уроки оранжевого умопомрачения.

- Все мы знаем, что более, чем полугодовое время премьерства Юлии Тимошенко сопровождалось целой чередой скандалов и кризисов – кризис мясной, кризис сахарный, кризис бензиновый, коррупционный скандал … Я бы сказал так: очень долго люди приходили в чувство, им невероятно трудно было сознаться себе, что они ошиблись, что нечистоплотные политики их просто использовали для незаконного прорыва во власть.

Меня и социалисты иногда критиковали за то, что я, по их тогдашнему мнению, слишком уж откровенно демонстрирую свои антиоранжевые взгляды. Но я бы никогда не пошел в соцпартию, если бы не чувствовал, что реальная позиция Александра Александровича Мороза – отход от оранжевого лагеря. Рад, что впоследствии партия нашла в себе силы очнуться от оранжевого наваждения. Весной 2007 года, во время глубочайшего политического кризиса, когда мы пребывали за шаг от войны (об этом мы еще поговорим более подробно), Иван Сидорович Бокий с трибуны парламента от имени всей Социалистической партии покаялся и извинился перед украинским народом за то, что в 2004 году социалисты поддержали Ющенко. Партия признала ошибку.

Сейчас много западных политологов пишут о том, что на просторах бывшего СССР довольно легко удается реализовать такое явление, как социальный популизм. Причем, они говорят о социальном популизме не просто как о способе прихода к власти, а как об идеологии. Цель этого манипулирования сознанием масс – приход к власти проамериканского политика. Но, дело в том, что социальный популизм этим и ограничивается. Яркие примеры: приход Ельцина в России, Саакашвили в Грузии, Ющенко в Украине. Суть социального популизма – нереальные, просто фантастические обещания, на которые люди ведутся. Очень сложные социально-экономические проблемы предлагается решить очень быстро и очень простыми методами. В результате – ничего не происходит. У этого глобального обмана конец всегда один: силовое подавление недовольных невыполнением всего понаобещанного. Яркий пример: расстрел парламента Ельциным осенью 1993 года. Еще пример: заточение в тюрьму лидеров оппозиции в Грузии.

В этом контексте для нас очень важно – не допустить сползание страны к диктатуре Ющенко.

 

Форма входа
Календарь новостей
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Поиск
Наши Сайты
Copyright MyCorp © 2024