- Мои контакты с Колесниковым Борисом Викторовичем участились во время весеннего кризиса, особенно в момент, когда Колесников стал очень серьезно участвовать в этом процессе с целью его стабилизации.

Борис Викторович Колесников – человек очень глубокий. Очень сильный. Человек действия. Человек, который очень глубоко знает основные механизмы, которые двигают людьми. И четко знает, чего он хочет. Это дает ему возможность действовать и добиваться потрясающих результатов.

А в отношении того, что он непубличный… Ну, почему? После смерти Кушнарева, у меня сложилось впечатление, что Колесников пробует себя в роли публичного человека. И, как на мой взгляд, у него получается очень неплохо. Он относится к людям, которые быстро всему обучаются. Да ему-то уже и учиться особо не надо. Он уверен в своих силах и прекрасно демонстрирует это. И в публичных дискуссиях в том числе.

Я наблюдал, фактически, за каждым днем слушаний его дела в суде, когда Колесников был арестован во время политических гонений…

- Ты был в зале суда?

- Да, был. Мне как лидеру «Громадского контроля», как политику, да и как человеку было очень интересно, во-первых, увидеть этого человека…

- Увидеть его личностные проявления в экстремальной ситуации?

- Совершенно верно. Ведь, на что тогда рассчитывала вся эта оранжевая свора, когда арестовали Кушнарева и Колесникова, когда тысячи людей уволили с работы? Она была уверена, что такие резкие действия в ее стороны запугают людей. И вот я смотрел на поведение Колесникова на процессе, и я впервые в своей жизни видел человека, который так достойно, так уверенно отстаивал свои убеждения, не боясь тюремного заключения, да и, собственно, не боясь даже расстаться с жизнью. Ведь, что могло произойти с ним за полгода в тюрьме? Думаю, никому не нужно объяснять, до какой степени это рискованно. Пенитенциарная система легко выбрасывает из своих застенков трупы. Мы это уже не один раз видели. И во всем этом Борис Колесников очень жестко и очень мощно с убеждением в своей правоте и в своей силе отстаивал себя и свою позицию.

- Помню, в зале суда его поместили за решетку, как уголовного преступника, хотя он был политический заключенный.

- Да, его преследовали за политику. И это была целенаправленная кампания. Прежде всего, он же партнер Рината Ахметова. Я не знаю разделения влияний одного и другого в бизнесе. Да я никогда особо и не интересовался этим. Просто знаю, что они партнеры. И, естественно, арест Колесникова был очень сильным ударом по всей восточной Украине. Тогда была развернута мощная кампания клеветы.

- Появилась даже книга «Донецкая мафия» - абсолютно бездоказательная, кликушеская.

- Суд, даже при Ющенко, когда на него оказывалось сумасшедшее давление, признал, что эта книга от начала и до конца лживая.

Желание оранжевых изобразить из Колесникова такого себе уголовного, криминального авторитета было попыткой представить и весь Донбасс таким образом.

Я внимательно наблюдал за процессом. Мне было очень важно сделать свои, собственные выводы. Я, ведь, находился тогда в стадии окончательного определения своей политической позиции и, естественно, своих политический сотрудников и оппонентов. И во время судебного слушания, когда Колесникову грозило тюремное заключение большого срока, я увидел в его лице достойного человека, мужчину. Еще мне как руководителю «Громадского контроля» нужно было также разобраться с теми обвинениями, которые на него сыпались. Надо сказать, очень скоро я увидел, что все те обвинения рассыпались, как карточный домик под дуновением ветра.

Уже в парламенте я к нему подошел и сказал: «Борис Викторович, я не имел такой возможности сказать на суде, сейчас такая возможность есть. Поймите меня правильно, мне от вас ничего не нужно. Я хочу сказать, что горжусь тем, что могу быть знаком с вами. То, как мужественно вы держались в суде и то, как достойно вы прошли сквозь  те испытания, вызывает уважение».

Потом мы неоднократно встречались в Донецке. Борис Викторович активно поддержал там работу «Громадского контроля», который занял позицию защиты Конституции и законов Украины, свободы слова, резко выступил против политических репрессий, развязанных оранжистами.

Знаешь, я очень хотел бы посмотреть на то, как вели бы себя те оранжевые крикуны, которые так громко улюлюкали вокруг Кушнарева, вокруг Колесникова, если бы они оказались в тех обстоятельствах, в которых побывали эти люди. То есть в ситуации застенков и безумного политического давления на семью, на детей и на них самих. А Борис Викторович настоящий мужчина, который держался мужественно, достойно пережил тяжелейшие испытания и сумел отстоять свою правду, свою позицию.

• Союз Левых Сил